ВТОРАЯ БЕСЕДА
– Я верю только тому, что понимаю, как же мне верить Таинствам религии?
– Тогда ты не должен верить ничему в мире, даже тому, что ты живешь, что ты чувствуешь, понимаешь, мыслишь и прочее, потому что тебе невозможно вполне постичь и объяснить ни одного из этих явлений.
Действительно, скажи мне, что такое жизнь? Скажи, кто из ученых понял вполне причину и цель всех явлений природы?
Или возьми такую обыкновенную вещь, как сон. Что это такое? Отчего во время сна уши, оставаясь открытыми, как и во время бодрствования, уже более не слышат ничего? Как и отчего мы просыпаемся?
А что такое скорбь, радость, гнев, любовь?
Попробуй объяснить мне все это и многое другое не набором вероятностей и не только звучанием слов. Невозможно! А все это однако же неоспоримо существует. Все – тайна в мире и в самом человеке.
И ты хочешь постигнуть Того, Кто создал все это – непостижимое для тебя! Не разумея твари, ты хочешь уразуметь Творца. Не понимая того, что имеет пределы, ты хочешь постигнуть бесконечное. Ты не понимаешь былинки, насекомого -а хочешь постигнуть Бога и все Его откровения!
Не убеждаешься ли ты, наконец, что такое дерзновение нелепо и безумно. Как и в природе, в религии – все тайна. Это и есть печать великих дел Божиих!
Тайна есть истина, которой существование для нас очевидно, но которую постигнуть мы не в состоянии. Таинства веры подобны солнцу: непроницаемы в существе своем, они озаряют и животворят тех, кои шествуют во свете их в простоте сердца; они ослепляют только дерзновенных, желающих проникнуть в них.
Таинства превыше разума, но не противоречат разуму; а в этом есть великая разница. Разум собственными силами не постигает истину, в них сокрытую; но он не находит также, чтобы истина была невозможна. Так, например, я не постигаю, как Высочайшее Существо может не иметь начала и присутствовать везде. Но я не вижу вовсе, чтобы это было невозможно или заключало в себе противоречие.
Также и в Таинстве Святой Троицы: я не постигаю, как одно естество нераздельно в трех лицах; но я не вижу, чтобы это противоречило Божественной истине и было невозможно. Три лица в одном лице не сообразуется с истиною лишь по человеческим меркам.
Три лица Святой Троицы единосущно и нераздельно един Бог – и я верую, хотя не постигаю такого высочайшего Таинства. Один из великих отцов Церкви указал нам в природе нечто подобное, сколько-нибудь могущее передать нам понятие о беспредельном: мы видим в солнце три различных свойства: свет, теплоту и округлость; каждое из этих свойств различно, а вместе они составляют одно солнце.
Так можно сказать и о Таинствах Воплощения, Искупления, Евхаристии и всех Таинствах веры. Я утверждаю, что Таинства веры, хотя и превыше разума, но не противоречат разуму. Вера есть помощь и подпора; разуму – свет, озаряющий и оживляющий душу. Вера для разума есть то же, что телескоп для глаза: с помощью телескопа: глаз видит то, чего не может видеть сам по себе. Неужели ты скажешь, что телескоп противоречит зрению? Подобно тому и вера: она предоставляет разуму заниматься исследованием всего, что доступно рассуждению; но там, где естественные силы разума изнемогают, там вера указует ему истины: новые, сверхъестественные, Божественные.
Я знаю, что Таинства веры существуют, потому что в том убеждают меня достоверные свидетели: Иисус Христос и Его Церковь.
Ты видишь, что вера моя в Таинства христианские есть вера разумная; рассудок сказал мне: “Эти свидетельства истинны; они не могут ни обмануть тебя, ни сами заблуждаться. Они принесли тебе истину с небес!”
Могу ли я, не погрешив против рассудка, не верить этим свидетельствам? Только жалкая слабость ума и гибельная гордость могут заставлять человека верить лишь тому, что он может постигнуть!